Peig Sayers: "Peig" (1936), "An Old Woman's Reflections" (1939)
Peg Sayers ("Большая Пег") с острова Большой Бласкет известна всем, кто учился в ирландских школах: ее автобиографию читают на гэльском в обязательном порядке. Вслед за публикацией мемуаров Томаса О'Крохана в 1929 году и Мориса О'Салливана в 1933-м, вышли две книги, записанные с ее слов: в 1936-м - автобиография "Peig", и в 1939-м – сборник рассказов "Machnamh Seanmhná", в переводе – An Old Woman’s Reflections («Размышления пожилой женщины»). Пег умела писать только по-английски, поэтому обе книги она продиктовала своему сыну Михалу. В то время имелись уже устройства для записи звука, но Пег неохотно позволяла свой голос записывать. Однако, судя по тому, что недавно появились издания, к которым прилагаются компактные диски, кому-то ее речи все же удалось записать.
Свое детство Пег провела на полуострове Дингл, в деревне Дун-Хын (Dún Chaoin). Она родилась 13-м ребенком в семье. Из всех детей только старшие два брата и сестра остались в живых: девять детей, которые родились после них, умерли во младенчестве. Родители решили уехать в другую деревню в надежде, что переезд прекратит череду несчастий, перебрались в Дун-Хын, где и родили свою младшую девочку. Эта кроха выросла и стала «Большой Пег» ("Пег Вор"), глыбой ирландской литературы.
Целиком автобиографию я не читала – на английском обнаружила несколько глав, на ирландском и вовсе ничего не нашла. Но из первых глав можно узнать много любопытного. Девочка была очень смышленая, отличалась прекрасной памятью, в школу пошла уже в четыре года - ей очень захотелось иметь собственный учебник с картинками. Дома в семье говорили на гэльском, но в школе учеба велась на английском. Девочка росла, прилежно училась, а старшие братья и сестра тем временем обзавелись семьями. Один из братьев с женой поселился дома, и так они стали жить-поживать: Пег, ее родители и брат с женой. Но вот эта жена девочку невзлюбила, прямо как мачеха, все время пилила свекра, чтобы сплавил ее. Пришлось сплавить – отдал в соседнюю деревню. Договорился с одной семьей, где нужна была прислуга. Мама Пег плакала горько, но отец хотел спокойствия...
Через пару лет, как сообщает уже Википедия, девочка заболела и вернулась домой. Ее лучшая подруга уехала в Америку и хотела, чтобы Пег туда же перебралась, но сама заболела и не смогла собрать денег на билет подруге. Пришлось Пег остаться на родине и выйти замуж – так она оказалась на острове Большой Бласкет.
Вообще, отношение к браку в те времена и в том обществе вызывает у меня некоторые вопросы. Понимаю, что тогда это было в порядке вещей: на брак нередко смотрели как на деловое предприятие. Томас О'Крохан в своей книге честно пишет о том, что женился «по сговору». Но его хотя бы сосватали соседке – а Пег увидела своего жениха только в день свадьбы. Пег жила на полуострове Дингл, жениха ей сосватали с острова Большой Бласкет. Есть такое выражение, часто слышала в док.фильмах об островитянах: "to marry into the island", - с английского так запросто и не переведешь. Получается, что муж - дело десятое, фактически женщина связывает свою судьбу не с мужчиной отдельно взятым, а с целым островом. Так и было в случае Пег - теперь ее имя навсегда связано с островом Большой Бласкет.
Пег, по ее собственным словам, в своем Патрике души не чаяла. Но Sayers - это все же фамилия ее отца, фамилия мужа - Ó Guithín (О'Гыхин). Супруги родили 11 детей, из них пятеро умерли во младенчестве. Из шести, оставшихся в живых, пятеро уехали в Америку, и лишь один, Михал, остался в Ирландии, при матери. Он же впоследствии записал ее воспоминания.
«Размышления пожилой женщины» можно прочитать на английском – на ирландском, опять-таки, не нашла. В отличие от книг Томаса О'Крохана и Мориса О'Салливана, здесь куда меньше крепких слов. Пег даже производит впечатление женщины благочестивой – много говорит и размышляет о Творце и Его делах. Во всей красоте, которая окружала ее, и во всех событиях – как радостных, так и скорбных, - она умела видеть руку Творца. Но, наверно, достаточно быть просто человеком мыслящим, чтобы осознать, что у красоты должен быть творец – не может книга или картина написать сама себя. Но увидеть во всем творении не только руку Творца - но и взгляд Отца... это вовсе не так просто, даже для благочестивых людей.
В частности, меня озадачила история о священнике, которую рассказывает отец Пег (pp 43-47). Девочка увидела экипаж, который мчался по улице, и дети кричали: «Дорогу отцу Иоанну!» Отец объяснил ей, откуда это присловие. Был во времена его молодости такой священник: отец Оуэн (Иоанн). Он очень любил быструю езду. Когда он мчался по делам на своем скакуне, народ почтительно разбегался. Отец Иоанн со всем своим приходом дружил против пастора и его прихода, чья церковь была, как водится, неподалеку. Однажды незадачливый пастор на своей телеге не уступил ему дорогу, за что получил втык. Получив оный втык, он два часа отдыхал на земле. После чего обратился в суд и попросил, чтобы добрый священник извинился перед ним, заплатил штраф и по возможности сел в тюрьму. Но прихожане выручили дорогого отца и собрали столько денег, что хватило на штраф - даже с горочкой, так что с тюрьмой не сложилось. "Так добро победило зло".
Собственно и Пег от своего лица не раз говорит: «Все суета, кроме любви к Богу». Но также сильно тоскует о молодости, то и дело говорит о том, как прекрасно, когда ты здоров, полон сил и у тебя ничего не болит… ее, конечно, совсем не трудно понять! Но все же картинка счастья рисуется совсем другая.
Одна история - в плане "картинки счастья" - довольно показательна. Честно, не верю что так было - но расскажу, судите сами. (Осторожно, спойлер!)
Парень и девушка с острова Бласкет решили пожениться – не по сговору, как ни странно, по велению сердца. Но мама жениха воспротивилась, потому что он единственный был сын у нее, а невеста показалась ей не вполне блестящей. Мама и сын повздорили, сын ушел без шапки в ночь холодную, ушел тайно - его всей деревней искали, не нашли. Невеста тем временем принялась навещать его мать, утешала ее, говорила: он точно жив. Пару лет спустя им принесли письмо, обретенное в бутылке, которую рыбаки выловили из моря. В этом письме сын сообщал матери, что пребывает в лодке уже который день без воды и питья, пишет ей последнее прости и завещает позаботиться о Нэнси (его невесте). Нэнси говорит: «Ну вот, это точно хорошие новости. Это значит, его спасли, но он очень слабенький в больнице, поэтому не пишет». Невероятно, но так и было: юноша добрался до Южной Америки, попал в больницу, его там выходили. Потом он встретил случайно парня со своего острова, который ему рассказал, что вот невеста твоя и матушка живут душа в душу. Тогда он собрался с силами, хорошенько подзаработал, вернулся домой и женился – на той самой Ненси. Невероятно? Но вот, в книжке написано… неужели неправда?
Пег было 63, когда вышла ее первая книга, и 66 - когда вышла вторая. В 1942-м году, когда ей было 69, она вернулась в свою родную деревню Дун-Хын на полуострове Дингл. Потом долгое время провела в больнице, где умерла 1958-м году. То есть она, в известном смысле, "пережила" остров Большой Бласкет: осенью 1954-го его покинули последние обитатели - единственная семья, которая там еще оставалась. Покидать остров никто не хотел, но люди понимали, что зима 55-го может оказаться для них последней, если они останутся...
В последние 20 лет своей жизни Пег очень много сделала для ирландской литературы, надиктовала сотни историй и легенд. Ее книжки я конечно буду читать, если найду на ирландском. Однако - не знаю, насколько точен перевод - но когда читала на английском, себя ощущала временами как Му-Му из анекдота: "Герасим! Вы что-то не договариваете..." Когда подозреваешь, что собеседник с тобой не вполне искренен - радость от общения несколько замутняется. Но с другой стороны, незамутненной радости и так вон сколько в моей жизни - не все же коту масленица. "Вот папенька говорит, что одни только радости вкушать недостойно". Поэтому будем читать, переживать... будем душу совершенствовать.