Туве Янссон, "Тайна хатифнаттов"
В этой книжке опубликован перевод Людмилы Брауде, который мне кажется самым удачным (хотя шведского я не знаю, конечно...) Но в сети, увы, его нет. Чаще всего встречается перевод А.Фредерикс, но гораздо удачнее, на мой взгляд, перевод на этой страничке (имя автора, к сожалению, не указано).
Хатифнатты - странные существа. Они не радуются, не огорчаются, "не пьют пиво и не хворают животом", вечно стремятся куда-то за горизонт - словом, они всем своим существом не здесь и сейчас. Обитатели Муми-дола считают, что хатифнатты ведут "порочный образ жизни", а те, в свою очередь, уверены, что "хатифнатт и папа Муми-тролля никогда не смогут понять друг друга и побеседовать." Впрочем, что думают и чувствуют хатифнатты - и думают ли, и чувствуют ли - это большой вопрос...
Пока искала текст сказки, нашла в сети умную статью - правда, не поняла, человек это написал всерьез, или это ироническая пародия на какой-нибудь "Славянский эпос о рябой курице" или подобный научный труд. Пока я думала, что это всерьез, мне пришлось "и грустить, и веселиться, и сердиться, и прощать"... в общем, испытать все те "ложные и суетные эмоции", которые свойственны существу непросветленному, не достигшему "уничтожения состояний сознаний". "Вот уж бе! - думала я. - Если так рассуждать - просветленное существо лишено вообще сердца... А может это хатифнатты не приняли того дара, который нес в себе Муми-папа?.." Но зато можно понять, что думали хатифнатты - если бы они думали: Муми-папа, вернувшись назад, оставил путь мудрости, оставил своих учителей-хатифнаттов, и "для полного слияния с Космосом ему не хватило мужества..." А потом меня осенило: автор статьи, наверное, иронизирует и пишет все это не всерьез - и мне стало неловко, что я так распереживалась...
Туве Янссон, как настоящая Муми-мама, равно сочувствует всем своим героям - и хатифнаттам, и муми-троллям, и хемулям и всем-всем... И все-таки мне кажется, что ей - в данной истории - ближе Муми-папа. Как бы там ни было, мне его переживания точно ближе. Мне даже вспомнилась не одна история, когда я себя чувствовала ровно как Муми-папа на острове хатифнаттов...
Внезапно лапы хатифнаттов затрепетали, как крылья мельницы. Они раскачивались во все стороны, кланялись и танцевали, и повсюду на этом пустынном острове зажужжала тоненькая песенка комара. Хатифнатты завыли - одиноко, призывно и тоскливо, песенка звучала так, словно ветер завывал в бутылочном горлышке. И папа почувствовал непреодолимое желание поступить так же - раскачиваться взад-вперед, выть и снова раскачиваться и шелестеть лапами.
Он посмотрел на хатифнаттов и молниеносно понял все. Он понял: единственное, что может вселить жизнь в хатифнаттов - это огромная, колоссальная гроза. Они получают сильный заряд электричества, но сами по себе - беспомощны. Они ничего не чувствуют, ни о чем не думают, они просто ищут. Но когда наконец наэлектризуются - они живут изо всех сил, испытывая большие, сильные чувства. <...>
Должно быть, так и есть, - подумал папа. - Бедные хатифнатты. А я-то хорош! Сижу себе в моем заливе и думаю, что они такие замечательные и вольные - только потому что ничего не говорят, а все плывут и плывут, все дальше и дальше. Им нечего сказать и некуда плыть..."
Читая строчки про тоскливую песню хатифнаттов, я вспомнила Макарушкин альбом "Memory Almost Full" - точнее, одну вещь, Lightning Hits A House Of Wax. Сто лет этот альбом не переслушивала - и вот, к своему глубокому изумлению обнаружила, что эта музыка мне стала значительно ближе и понятней, и вообще... осталось такое впечатление, будто автор заходил лично в гости, и мы поговорили по душам, и это было утешительно для обоих. Впрочем, The End of the End по-прежнему никак не ложится на душу - мне кажется, автор в ней пытается выйти из комнаты, в которую еще не вошел... может, потому и получается, что memory - это те самые знания, которые "умножают скорбь". И не думаю, что journey to a much better place надо откладывать на какое-то неопределенное будущее... даже напротив - убеждена, что если откладывать - ничего хорошего из этого не получится. Думаю, in the end of the end, только здесь и сейчас - не где-то за горизонтом - а именно здесь и сейчас можно быть по-настоящему счастливым - вольной птицей, истинным искателем приключений... "именно таким, каким и должен быть настоящий Муми-папа".